Кокпит самолёта Як-40
— Вот здесь садись. Ничего не трогай. Ни на что не нажимай. Ничего не крути, понял?
— Понял.
И человек в форме «Аэрофлота», а в 1987 году это была единственная авиакомпания на всю страну. Тем более загадочен был слоган рекламных плакатов советского времени: «Летайте самолётами «Аэрофлота»! Будто что-то другое было.
И человек в форме «Аэрофлота» ушёл, заперев дверь. Я остался сидеть один в кабине самолёта Як-40. Всё-таки служил два года в военно-воздушных силах, повидать разные типы крылатых машин успел. Летали на Ан-8, Ан-12, вертолете Ми-6, выпрыгивал с парашютом из Ан-2. А на авиационном заводе вплоть от кабины радиста до внутренностей крыла изучил.
Ишь, ничего не нажимай. Большой мальчик, 26 годиков уже. Сижу, разглядываю приборы. Жарко.
Двумя часами ранее.
Старшего брата моей мамы дядю Джуру в конце сороковых репрессировали. Относительно мягко. Поистязали какое-то время, но так как дядя Джура не признался, что был японским шпионом и готовил покушение на партийных бонз, то выселили из Ташкента в Ферганскую область.
«Джура-Ташкент» так его называли в колхозе под Ферганой до глубокой старости.
Мама говорит его оклеветала женщина, которая хотела его на себе женить. Якобы он сказал про первого секретаря коммунистической партии Узбекской ССР «Bu kalni bo’yin go’shtiga sikay». А дядя мол не говорил.
Ну, зная характер Джура-пахана я допускаю что он именно так и сказал.
Вот с его сыном Обиджоном, моим двоюродным братом, получается, стояли мы и размышляли: как достать билет до Ташкента.
Я был вторую неделю как уже в командировке от многотиражной газеты «Ударник». Сначала в Андижане, филиале авиаобъединения, Андижанском механическом заводе. И вот тут в Фергане, на Ферганском механическом заводе.
А билетов нет. Обиджон работал на заправщике в аэропорту. Всех и всё знал. Но голубенькой бумажки авиабилета с вырезанной ценой не достал. Потом говорит, погоди, я с лётчиками договорюсь. Давай 12 рублей. И пошёл.
Билет Фергана-Ташкент стоил тогда что-то около 11 рублей 20 копеек. Вот Обиджон с лётчиками Як-40 договорился, что его брат, то есть я, полетит в Ташкент домой в кабине пилотов.
Кокпит самолёта Як-40
Сижу, разглядываю приборы. Жарко. Прикидываю: где буду сидеть. Справа и слева кресла пилотов. Посередине, в проёме двери откидная доска, обшитая коричневой кожей. Наверное, буду сидеть на этой доске, подумал я. Проходит час или полтора. Слышатся шаги, открывается дверь. Заходит первый пилот, садится в левое кресло. Заходит второй пилот, садится в правое кресло. Заходит… авиатехник, садится на откидную доску. Я стою.
Полёт
Так и взлетели. Молчаливая троица сидя.
Офонаревший журналист, сержант военно-воздушных сил и парашютист стоя, буквой «икс»: расставив ноги и уперевшись вверх двумя руками.
Это был самый красивый полёт в моей жизни.
Были в армии чудесные полёты на крылатых вертолётах Ми-6 над осенней красно-жёлтой тайгой. У вертолёта иллюминаторы не плоские, а чуть выпуклые и можно видеть даже оленей внизу.
Но те полёты на скамейке вертолёта ни в какое сравнение не идут с видом из кабины пилотов: вы видите то же, что и лётчики.
Взлёт, набор высоты. Приборы. Мужики, честно я ничего не трогал, не крутил, не нажимал.
Облака. Горы.
Особенно запомнилось то, что над горами самолёт пролетает, чуть ли не чиркая пузом по ним. Так во всяком случае казалось. Приземлились. Расстались.
Выхожу из здания аэропорта. Там стоят отцы и дедушки сегодняшних таксистов. «Такси керакми?»
Юнусабад, говорю, 16 квартал.
Десять рублей, отвечает, много, мол не прошу.
Вежливое искусство переговоров с таксистами
Бля*ь, да я из Ферганы за двенадцать рублей прилетел, вежливо отвечаю я и иду к 67 автобусу.
Десять копеек, примерно то же время, что и в самолёте и я в колхозе «Кизил дехкон», что между 15 и 16 кварталами Юнусабада.
Колхозе, где почтальон гарцевал от двери до двери на сияющем под лучами солнца гнедом коне и ловко забрасывал во дворы сложенные газеты.
Колхозе, где на холме была уютная чайхана.
Колхозе, где на свадьбу приглашали так — ехали на машине с открытыми дверцами по улице и кричали в каждый двор на пути: «Завтра во двор Юсуп-ака на свадебный пло-о-о-о-ов!!!».
Колхозе, откуда к нам кислое молоко приносила молодая женщина настолько удивительной красоты, что мы покупали у неё кислое молоко утром, в обед и вечером, семь дней в неделю.
