Почему бы и нет, пуркуа бы нам и не па, подумал я и решил испить кофейку.
Тридцать дней поста прошли почти без проблем. Порой хотелось пить, есть не хотелось никогда, но вот по кофе скучал. С графиком, когда воздерживаться надо от кофе, в том числе, с 03:26 утра до 20:00 вечера просто не знаешь, куда втиснуть чашку крепкого кофе, чтобы потом не проворочаться всю ночь. Раз вот так, пойдя на работу без сна, кофе я в Рамазон больше не пил.
Современные кофейни – прекрасные заведения, которые управляются симпатичными людьми, но там я выпадаю из обоймы – это неминуемо происходит, когда самый старший посетитель годится вам в дочери. Потому я не направляю свои стопы туда, чтобы не смущать сединой юных дам, а остаюсь дома.
И вот потому иду на кухню и беру свежемолотый из зерен кофе Costa (спасибо сестрёнке Наталье Филькиной за гостинец из Москвы ещё раз), завариваю его в кофе-пресс.
Достаю один Croissants a lievatazione natural farciti con Crema Cacao (не силен в итальянском: бон джорно, уно моменто, мы бандито – но это круассаны с шоколадным кремом).
Иду за любимой японской фарфоровой чашкой Aniqui Lace, привезенной из Америки в 2009 году.
Беру любимую чайную ложку VIP, привезенную из Бангладеш в 2001 году.
Насыпаю льда и набираю воды Neste (Лола, зацени) в французского хрусталя стакан Longchamp, привезенный из Шарджи в 1997 году.
Кофе готов. Он сладок, крепок и ароматен. Вспоминаются славные люди из Дакки, эмиратский зной, американские дороги. Каждый предмет может рассказать историю.
Они мне и рассказывают.
Даже чайная ложка.
С каждым терпким сладким горячим глотком на душе спокойнее.
Выпью-ка и вторую.