«Шестнадцать тысяч лир, — сказал Фуркан-бей, продавец ювелирного магазина. — Это аризонская бирюза, понимаете, это серебро 925-й пробы».
Он говорил так, что я живо представил картинку, как он лично киркой и ломом выковыривал глыбы породы в Аризоне, в поисках бирюзовых россыпей.
«При всём моём уважении, дорогой Фуран-бей, за назначенную вами цену в 540 долларов можно купить не серебряный перстень с бирюзой, а золотое кольцо Всевластия с брильянтом из короны королевы».
«Давай 500 долларов. Только тебе, Abi, такая цена. Такая бирюза есть только в Иране и в Аризоне. Смотри».
Он достал зажигалку и стал опалять кольцо.
«Видишь, ему ничего не сталось. 400 долларов».
«Я, — говорю, — пожалуй, посоветуюсь со старшим сыном и невесткой. Если одобрят, то завтра приду».
«Зачем завтра? Для тебя окончательная цена вот, — снова ставит перстень на весы, что-то высчитывает и показывает на калькуляторе, — 385 долларов. Это если наличными долларами заплатишь, по кредитке такой цены нет».
«Эфендим, — отвечаю, цитируя писаря Ванека — Ведь за это мне пришлось бы самого себя изругать, ангел ты мой!»
Вбиваю в гугл istanbul turquoise men silver ring price.
Там цены от 74 долларов до 130 появляются.
Затем открываю на телефоне фото: вот, говорю, днём это серебряное кольцо с бирюзой нам предлагали за 900 лир, это тридцать долларов, и мы ещё даже не торговались».
«Это разве бирюза!», — горячо возмущается Фуран-бей с той же интонацией, с какой Безенчук говорил: «Да разве “Нимфа” кисть даёт, туды её в качель!».
«Назови свою цену»
«Послушайте, я рассчитывал на перстень в пределах ста долларов».
«Бери за 200 долларов. Пусть я разорюсь, но уступлю тебе. Только наличные».
«Пойду-ка я в отель, поздно уже».
«Сто шестьдесят». Печально роняет Фуран-бей.
Молчу и смотрю на жену.
«Ханум, — обращается к супруге, – назовите свою цену».
«Сто сорок долларов», — говорит жена, которая уже повергала в шок своим умением торговаться продавцов квартала Laleli.
«Сто пятьдесят, — отвечает Фуран-бей. — И только для вас, Ханум, не для него», — обиженно глядя на меня.
«Только наличными, без кредиток».
«Да откуда наличные доллары, миляга», — мягко добиваю я его. — «Только кредитка».
«Берите. Это редко, чтобы перстень — вот так, с первого раза, подошёл и по размеру, и по цвету».
Тут я согласен.
«Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон».
